Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На этой неделе российские синхронистки выступят в Кубке мира в Египте (11-13 апреля). Но если группа будет представлена юниорским составом, Майю Дорошко и Татьяну Гайдай ждёт настоящее боевое крещение. Именно им в этом году предстоит выступать на чемпионате мира в Сингапуре, поэтому первый после длительного перерыва старт важен, как никогда. Накануне вылета тренер дуэта Татьяна Данченко рассказала RT, почему для дебютного выступления выбрана индийская тема, поделилась опасениями относительно судейства и объяснила, почему так важно как можно быстрее вернуться в обойму мировых турниров.

На тренировке Дорошко и Гайдай отрабатывали техническую программу. По неотрывному взгляду тренеров — Данченко и Елены Вороновой, и по сосредоточенности спортсменок было понятно: в программе не должно остаться ни одного неотработанного движения, ни одного жеста или взгляда. Пожалуй, ещё ни разу за последние пару десятков лет — как раз со времени прихода Данченко в сборную России — цена ошибки не была столь велика. Почему — понятно: за те несколько лет, что Россия не выступала в крупных турнирах, места в элите успели занять другие страны. Ну и кому захочется терять уже отвоёванные позиции?
Впрочем, внешне всё было, как всегда: Данченко с планшетом в руках, ведущая съёмку, Воронова у другого борта, подмечающая недочёты с иного ракурса. И грохочущие индийские ритмы из динамиков.

— Чем вы руководствовались, выбирая музыку для программ?

— В произвольной оставили прежнюю композицию «Свет и тьма», которую делали к прошлому сезону для Светланы Колесниченко и Майи Дорошко. Хотя нынешняя постановка фактически новая, сделана с учётом изменившихся правил. А вот для технической программы решили взять Болливуд. Мы никогда ещё не выступали в подобных образах, но на самом деле изначально задумывались не об этом, а просто искали яркую музыку. Нашла её Лена (Воронова) — она работает со мной вторым тренером, и по сути является моей правой рукой. Помню, сидели летом на веранде моей дачи, слушали этот трек и обсуждали: ну а почему — нет? Музыка яркая, насыщенная, по-хорошему прилипчивая, значит, будет запоминаться. Вот и остановились на ней.

— Вы сейчас оказались в ситуации, которая сложна со всех сторон. Мало того что выступать предстоит после длительного перерыва так еще и девочек никто толком не знает. С точки зрения мирового синхронного плавания они фактически ноунеймы.

— Так и есть.

— Нет ощущения безысходности?

— Безысходностью я бы это точно не назвала. В этом плане нам было гораздо тяжелее, когда все российские спортсмены угодили в изоляцию, и мы ничего не могли с этим поделать. Здесь же нам уже как бы приоткрыли дверцу на выход в мировой спорт, и мы, считаю, обязательно должны этим шансом воспользоваться, как бы ни было тяжело или страшно. С чего-то ведь надо начинать этот путь?

— Пока шла к вам вдоль бортика, услышала мрачную шутку от одного из тренеров: «Чем раньше огребём, тем быстрее поднимемся». Перспектива «огрести» пугает?

— Поначалу было не слишком приятное чувство, когда мы поняли, что нас будут не сильно рады видеть. Знаем это из близких источников, от друзей, от тех, кто живёт не в России, но за нас до сих пор переживает и очень хочет, чтобы мы вернулись. Будет невероятно сложно, но изменить это мы не в силах. Можем только хорошо сделать свою работу.

— В чем вы видите самую большую опасность?

— В нашем виде спорта это субъективное судейство, как обычно. К сожалению, у нас не секунды, не голы, не метры с сантиметрами, а человеческий фактор. Соответственно оценки зависят не только от исполнения программ, но и от множества составляющих: кого именно поставят в бригаду, у кого какое будет настроение по отношению к нам и так далее.

— Российские арбитры этот турнир не обслуживают?

— Нет. Нас исключили из всех международных техкомов, судейских комитетов. В этом тоже была большая проблема, поскольку каждый год меняются правила, и разбираться в этих изменениях нам приходилось самостоятельно, фактически не имея «живой» информации на этот счёт. Последние изменения были настолько радикальными, что мы даже не смогли сразу рассмотреть все минусы этих правил.

— Когда стало известно, что синхронисток могут допустить к международным турнирам, не было желания подстраховаться, вернуть в дуэт спортсменку с именем, как это в олимпийских сезонах практиковала Татьяна Покровская применительно к группе?

— Было бы здорово, но у нас нет такой возможности.

— А Колесниченко?

— Света сейчас занимается собственным здоровьем.

— Сколько времени Майя и Таня работают в дуэте?

— Они обе наши спортсменки, подготовленные Еленой, но вместе начали тренироваться с августа. Их соревновательный дебют состоялся в декабре на Кубке Федерации. Больше соревнований не было. Не так давно мы сделали генеральный прогон программ, на котором присутствовала Покровская и другие руководители федерации водных видов спорта, теперь готовы показаться и широкой публике.

— Вы более двадцати лет находились в ранге непобедимых, когда понимаешь, что ни в коем случае не должен дать повода к себе придраться и больше всего боишься именно этого. С чем сейчас связан ваш главный страх?

— С тем, что нам сейчас предстоит оказаться в ситуации, где очень многое зависит от других людей. Я понимаю, что сделала свою работу хорошо, знаю, что наши программы абсолютно конкурентны, чтобы бороться за золото на мировом уровне, и страшно думать, что на всё это могут просто закрыть глаза.

— Насколько большой передел собственности произошел в вашем виде спорта за то время, что в нём не выступала Россия?

— По-прежнему на высоком уровне остался Китай. Лично мне нравится, как работает Испания. После того, как тренировать команду стала Андреа Фуэнтес, которая вернулась из Америки, испанки снова стали выглядеть интересно и хорошо. Сильные дуэты есть у Австрии, Англии Нидерландов. С кем именно из них мы встретимся в Египте, я, честно говоря, не в курсе. Но всё равно уверена: наша методика, наша система подготовки, наш тренерский штаб, который делает сейчас всё возможное и невозможное — это хорошая опора, чтобы вернуть свои позиции на мировой арене.

— Проблемы в процессе получения нейтральных статусов у вас возникали?

— Насколько знаю, нет.

— Вы предпринимали для этого какие-то усилия?

— Естественно. Постоянно скидывали спортсменам всю важную информацию на этот счёт, вели профилактические беседы, чтобы никто не совершал неосторожных шагов. Мои девочки уже взрослые, но, тем не менее, на соревнованиях я все равно буду над ними, как коршун, ни на минуту не отпущу их куда-либо одних. Думаю, что тренеры юниорской сборной, группы и соло тоже настроены соответствующим образом.

— На протяжении последних лет постоянно возникают дискуссии: унижение ли это — выступать в нейтральном статусе, и надо ли на это соглашаться? Наверняка вы много раз задавали себе подобный вопрос.

— Мы ведь столкнулись с этим ещё когда готовились к Играм в Токио. Нас уже тогда начали притеснять санкциями, лишением таких важных для спортсмена атрибутов, как гимн, флаг, буквы «Россия» на спине.

Этого, конечно, не хватает. При этом я понимаю, что впереди Лос-Анджелес, Олимпийские игры-2028. И чем раньше мы начнем пробиваться, тем больше у нас будет шансов выиграть, даже пройдя через то, что приходится проходить сейчас. Раз уж нам выпал такой путь, мы обязательно его преодолеем.