Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Главным событием четверга, естественно, должен был стать вечерний мужской финал. Однако первая сенсация дня состоялась в танцах: олимпийские чемпионы Оксана Грищук и Евгений Платов получили шесть высших судейских оценок из девяти за артистическое исполнение своего оригинального танго.

Единственный раз в истории танцев это удавалось сделать только чемпионам Игр в Сараево (впрочем, тогда они еще не были чемпионами) англичанам Джейн Торвилл и Кристоферу Дину: на чемпионате Европы-84 в Будапеште они получили шесть «шестерок» за пасодобль.

Грищук и Платов катались в сильнейшей группе одними из последних, уже после того, как впечатляюще здорово исполнили свои вариации на тему танго их соперники - Анжелика Крылова и Олег Овсянников и обе французские пары - Марина Анисина - Гвендаль Пейзера и Софи Мониотт - Паскаль Лаванши. Оригинальный прокат поменял французов местами с минимальной разницей в результате (3,4 у второй из названных пар и 3,6 у первой) и единогласно вывел на второе место Крылову и Овсянникова.

Судейская бригада, как я уже писала, сложилась для России не лучшим образом: в состав не попала ни Майра Аббасова, ни Ирина Абсалямова, которая в Париже представляет Белоруссию, но до этого много лет была российским арбитром. Однако оценки Крыловой и Овсянникова не давали повода упрекнуть выносящую приговор «девятку» в предвзятости и в какой-то степени успокаивали: известно, что в произвольной программе судьи в танцах не любят менять уже сложившуюся расстановку сил. Так же логично было предположить, что олимпийских чемпионов, к тому же выходящих на лед последними, судьи не поставят на первое место разве что в том случае, если оба партнера упадут во время танца. Но когда на табло появились «шестерки», зал взвыл в восторге.

Танго, поставленное фигуристам аргентинцем Роберто Рейсом, безусловно, было лучшим. Оценки же были не просто выражением судейского восхищения. Для того чтобы Грищук и Платов единолично возглавили чемпионат, было вполне достаточно выставить им 5,9. То, что судьи этим не ограничились, означало, что с точки зрения подавляющего большинства арбитров на сегодняшний день Грищук и Платов находятся на таком расстоянии от ближайших соперников, что, как писал О'Генри, «между ними вполне могла пройти женщина и пронести лестницу, никого не задев».

И в то же время российских фигуристов было безумно жалко. Не только Грищук и Платова, которые вполне могли не попасть на чемпионат вообще и которым вся уже описанная мной в позапрошлом репортаже история стоила кучу нервов, но и две другие пары. На примере олимпийских чемпионов трудно было не понять, что таким образом руководство Российской федерации фигурного катания может поступить в любой момент с любым неугодным.

По расписанию состязания мужчин начинались в половине седьмого. Однако не было журналиста, который бы не отметил в протоколе иное время - 20.36. Именно тогда на лед выходили две заключительные группы участников. 12 сильнейших фигуристов Европы.

За годы, прошедшие со времен Игр в Лиллехаммере, конкуренция в этом виде программы чудовищно возросла. Достаточно просмотреть протоколы соревнований, где чемпионы непрерывно сменяют друг друга, чтобы понять, что успех дела решают не набор прыжков, который у лидеров примерно одинаков, и не техника скольжения. А в первую очередь - голова. Выражаясь боксерской терминологией, умение держать удар. Стоило Урманову чуть дрогнуть в короткой программе (сказался, видимо, первый стартовый номер), как он тут же откатился на шестое место. Это означало, что у олимпийского чемпиона остался шанс в лучшем случае на бронзу. И то - весьма эфемерный. Когда в позапрошлом году в Дортмунде Урманов с шестого места в короткой программе поднялся до второго, это было немедленно отмечено как одно из рекордных достижений в мужском одиночном катании. Вряд ли нашелся бы человек, который допускал мысль, что этот рекорд будет перекрыт (или хотя бы повторен) в четверг.

Но - по порядку.

Первую шестерку зрители встретили довольно спокойно. Ошибок не избежали ни эксчемпион Европы Дмитрий Дмитренко, ни серебряный призер прошлого года Игорь Пашкевич, ни новая надежда украинской команды Евгений Плюта, ни англичанин Стивен Казенс. Это, в свою очередь, подтвердило, что судьба наград чемпионата решится лишь в последний момент. Сильнейших жребий расположил так: Илья Кулик, Алексей Ягудин, Урманов, Вячеслав Загороднюк, Филипп Канделоро и Андрей Влащенко.

В воскресной квалификации Кулик «сломался» на прыжке в четыре оборота - сделал два, и вся дальнейшая программа пошла наперекосяк. Когда-то известный советский фигурист Александр Фадеев, начинавший осваивать «четверной» одним из первых в стране, сказал: «Этот прыжок можно делать только тогда, когда находишься в блестящей форме. Он отнимает чудовищно много физических сил и нервов. В конце программы «четверной» не сделать. А если он не получился в начале, то организм сразу реагирует на неудачу полным расслаблением и апатией. И крайне сложно заставить себя собраться снова».

Сидя на трибуне, я пыталась размышлять: если бы Кулик выбросил этот прыжок из программы, его, думаю, поняли бы все - лидер имел полное право отказаться от излишнего риска. С другой стороны, если ставить себе задачу бороться за золото на Играх в Нагано, без «четверного» не обойтись. И обкатывать экстрасложный элемент в соревнованиях надо уже сейчас.

Что об этом думал сам фигурист, я не знаю. Но «четверной» был исполнен. Не так здорово, как это удавалось на тренировках, но он был. И все-таки напряжение не прошло даром: в других элементах начались помарки, а вместо одного из тройных Кулик и вовсе сделал «бабочку», что в его соревновательных выходах периодически, увы, случается.

В октябре, оказавшись вместе с частью российской команды в американском Мальборо, где тренировался и Кулик, я как-то услышала, как главный тренер Елена Чайковская выговаривала фигуристу: «Более достойно упасть с тройного, нежели позволять себе вот такие детские ошибки!» Кулик явно думал иначе, но суть в другом: когда на тренировках спортсмен позволяет себе расслабляться, неизбежно растет вероятность того, что в соревновательной горячке он подсознательно сделает ту же ошибку.

В фигурном катании есть своеобразный закон: если ты не выиграл в произвольной, будь готов к чему угодно. Кулик временно возглавил гонку за медалью, но оценки, далеко не такие высокие, как хотелось бы, явно вызывали тревогу у российских тренеров: ни Урманову, ни Ягудину до золота было не достать, Кулик же вполне мог его лишиться.

Ягудин тоже ошибался (забегая вперед, скажу, что абсолютно чисто в четверг в «Берси» не катался никто) и закончил произвольную с более низким, нежели у Кулика, результатом.

Урманов пошел «ва-банк» - на «четверной». И упал. Когда-то это был его прыжок - 16-летний Алексей делал четыре оборота чуть ли не на каждой тренировке. Но в последние два года он не вставлял прыжок в соревновательную программу ни разу. Впервые после перерыва попробовал лишь в воскресенье, во время квалификации. Исполнение было неудачным. Потом, во время пресс-конференции, Урманов подтвердит мои размышления, сказав: «Я обязательно буду готовить «четверной» к Нагано. Для этого его надо прыгать во всех турнирах уже сейчас».

Как и у Кулика, неудачное исполнение первого прыжка Урмановым наложило отпечаток на другие. Прокат не был безукоризненным, но был близок к этому. Лучший результат за произвольную программу вкупе с результатом короткой давал сумму 4,0. А на льду уже был Загороднюк.

Украинский фигурист, видимо, просчитал, что рисковать в сложившейся ситуации не имеет смысла: он исключил «четверной», но тем не менее так и не смог выполнить непременную в мужских программах комбинацию из двух тройных, хотя дважды пытался это сделать. Тем не менее в общем зачете он вышел в лидеры. Оставались двое - Канделоро и Влащенко.

Француз начал бодрое шествие по льду, как вдруг оборвалась музыка. Позже Филипп объяснит все свои помарки именно этим - мол, оператор сбил настрой. Но судей причины волновали мало. Канделоро получил крайне разнобойные оценки (разброс мест колебался от второго до шестого) и оказался в таблице общего зачета после Загороднюка, Урманова и Кулика.

В тот момент, когда все в украинской сборной уже обнимали и целовали друг друга, вышедший на смену Канделоро Влащенко заканчивал свою программу. По примеру коллег по группе он от души напичкал ее ошибками и помарками. Пока судьи готовили оценки и предвкушали отдых, произошло то, что в соревнованиях такого ранга случается крайне редко и помнится десятилетиями: финский арбитр Пекка Лескинен выставил спортсмену из Германии лучший результат.

Далее последовала цепочка математических комбинаций, в результате которых третье место Загороднюка, которое он имел у финского судьи, превратилось в четвертое: вместо пяти третьих мест, которые позволяли удерживать вторую позицию в произвольной программе, оказалось семь четвертых. Ну а если проще, то необдуманная оценка, выставленная финном, привела к тому, что Кулик переместился в общем зачете с третьего на четвертое место, Канделоро - с четвертого на второе, Урманов - со второго на первое, а Загороднюк, успевший провести чуть больше десяти минут в ранге чемпиона Европы, опустился на третью строку.

Едва зайдя в пресс-центр, я услышала истошный вопль французского репортера, кричавшего в телефонную трубку: «Диктую снова! Все - совсем по-другому! Нет, я не сошел с ума...»

По лицу чемпиона было видно, что происшедшее не укладывается в голове и у него. На просьбу прокомментировать финал Урманов сказал: «Чего тут комментировать? Вы же сами знаете, что так не бывает. Сказать честно, я еще вчера после короткой программы похоронил все надежды. Не знал, куда себя деть и как не думать о том, что в очередной раз все потеряно. А сейчас сижу с золотой медалью на шее. Конечно, счастлив. Только так все равно не бывает».

Лично мне. парижский чемпионат запомнится и другим: за несколько часов до начала мужского турнира мы вместе с тренером Урманова Алексеем Мишиным прямо в пресс-центре распили бутылку французского вина. Мишин пил с отчаяния...