Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Француженка Сюрия Бонали на вопрос журналистов о том, как пятикратная чемпионка Европы расценивает свое шестое место в квалификационном прокате, только огрызнулась: «Это ничего не значит и ни о чем не говорит».

До нынешнего чемпионата восемь сильнейших (по итогам предыдущего первенства) фигуристов традиционно освобождались от предварительных прокатов. И как только Международный союз конькобежцев принял решение уравнять права на последующее выступление всех без исключения участников, принудив сильнейших участвовать в квалификации на общих основаниях, начались неожиданности. Мелкие, но тем не менее неприятные.

По уровню выступлений вполне можно было ожидать, что кто-нибудь из лидеров непременно окажется за пределами основной обоймы, как это случилось в 1993 году в Хельсинки с российской фигуристкой Марией Бутырской. Неудачное выступление в квалификации обернулось для нее (и для России) потерей места в олимпийском женском турнире-94. Самое же Машу научило раз и навсегда, что квалификация - это серьезно. Бутырская и оказалась лучшей в подгруппе, куда согласно жребию попали все россиянки: у чемпионки Европы-96 Ирины Слуцкой и серебряного призера первенства-95 Ольги Марковой борьба с элементами не ладилась. В точности как в предыдущей женской группе она не ладилась у Бонали, а днем ранее - у очень многих фигуристов-мужчин.

Собственно, самое время вспомнить слова Бонали и задаться вопросом: «Кому это нужно?». В свое время, когда из программы чемпионатов исчезли обязательные фигуры, в рисовании которых фигуристы состязались с раннего утра до ночи, основным аргументом, повлекшим в итоге отмену «школы», стало то, что, во-первых, два дополнительных дня соревнований, на которые зрителя не затащить и силой, обходятся организаторам в сумасшедшие деньги, и, во-вторых, чем дольше продолжается тот или иной турнир, тем больше устают спортсмены и тем выше вероятность травм.

После введения в программу чемпионатов квалификационных серий участники и зрители получили те же самые два дополнительных дня, а врачи и массажисты - непрекращающуюся головную боль.

Самое же смешное, что в результате всех предварительных прокатов в женском турнире отсеялись шесть человек, в мужском - три. В прошлом году, если мне не изменяет память, в результате столь же продолжительного предсоревновательного марафона за бортом оказалось втрое меньше спортсменов.

Парижский чемпионат Европы по накалу страстей вполне можно было бы сравнить с хельсинкским образца 1993 года. Он - почти предолимпийский, а значит, совершенно особый. Как показывает практика, уже за год до Игр судьи начинают присматриваться к фигуристам, пытаясь мысленно увидеть в бесчисленных соискателях будущих чемпионов. В этом году к числу любителей не добавилось ни единого профи: предлиллехаммерское массовое возвращение профессионалов себя не оправдало, и пыл бывших звезд заметно поугас. Однако уровень любительского катания стал таким, что малейшая ошибка того или иного лидера вполне может оказаться роковой: слишком много желающих способно ныне взять главную роль на себя. Как заметил перед началом чемпионата один из наиболее выдающихся специалистов фигурного катания Карло Фасси, есть как минимум девять фигуристов и семь фигуристок, победа которых если и состоится, то не вызовет у него ни малейшего недоумения.

Когда же тренер перечислил имена, то я с удовлетворением отметила, что и мужская, и женская российские тройки были названы в полном составе.