Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В конце марта 1998 года в одной из спортивных газет появилось сообщение: чемпион мира Алексей Ягудин решил уйти от своего тренера Алексея Мишина, вместе с которым работал много лет, к не менее известному специалисту Татьяне Тарасовой.

Проверить достоверность факта было не так просто. Ягудин гастролировал по Америке в составе знаменитого чемпионского «Тура Коллинза», Мишин тоже находился за океаном, куда был приглашен читать лекции и проводить семинары, Тарасова же отдыхала в Германии. В телефонном разговоре перед отъездом туда она сказала: «Я очень устала. Не хочу даже думать о катке. И вряд ли раньше августа захочу».

Однако в первых числах июня Тарасова вернулась в Москву. Чуть позже туда же приехал из Америки Алексей Ягудин. 12 июня я встретилась с тренером у нее дома. И услышала:

- Вот теперь можете считать мои слова официальным заявлением: мы с Ягудиным начинаем работать вместе.

- Тогда давайте с самого начала. После того как ваш ученик, олимпийский чемпион Нагано Илья Кулик отказался выступить на чемпионате мира в Миннеаполисе, поползли слухи, что между вами произошел конфликт, в результате чего вы перестали работать с Ильей.

- Прежде всего уточню: Кулик очень хотел выступить на чемпионате мира. Во-первых, звания чемпиона у него ни разу не было, была только серебряная медаль. Во-вторых, после победы в Нагано у Ильи словно крылья выросли - он стал кататься намного увереннее и лучше. Мы оба планировали дотренироваться в Мальборо, где жили несколько лет, до чемпионата, а потом я собиралась сразу уехать из Америки - сдала на длительное хранение вещи, мебель, чтобы освободить свою квартиру, оставила только самое необходимое для тренировок, туалетные принадлежности и матрац на полу. И тут-то Илюша получил травму. На одной из последних тренировок он несколько раз сделал четверной прыжок, все получалось замечательно, я уже собиралась уходить со льда, и тут Илья решил прыгнуть еще раз. Приземление вышло жестким, и между позвонками, видимо, защемился нерв. В Мальборо в это самое время находилась массажистка сборной команды Тамара Гвоздецкая. Она сказала, что можно попробовать привести в порядок спину за те несколько дней, что у нас оставались. Но я побоялась. Кулик еще совсем молодой. Кто знает, чем все это могло обернуться. Ведь всего год назад был похожий случай с Лешей Урмановым. Из-за обычной у фигуристов травмы паха, которая только была совсем не вовремя, он - олимпийский чемпион - так и не сумел попасть в олимпийскую сборную и поехать в Нагано. Кулик расстроился так. что на него было страшно смотреть.

- Вы с ним обсуждали дальнейшие планы - оставаться в любителях или же уходить в профессиональный спорт?

- Разговаривали, но никаких решений не принимали. Профессиональный спорт -это ведь не отстойник, куда можно уйти, сделав себе имя в любителях, и стричь купоны. Чтобы рассчитывать на солидную карьеру, надо специально готовить себя к этому. Делать репертуар, учиться тому, чему в любителях, увы, не учат. Просто так прийти и, скажем, выиграть у Курта Браунинга можно только случайно. Илья сейчас заканчивает выступления в «Туре», очень хорошо катается, на всех прокатах исполняет произвольную программу. В общем, молодец.

- А как обстоят дела у вашей чемпионской пары - Паши Грищук и Евгения Платова?

- Они тоже выступают у Коллинза. Правда, Паша частенько прямо из «Тура» срывается в Голливуд - пытается начать карьеру актрисы. У Коллинза сейчас катаются и Марина Климова с Сергеем Пономаренко. Маришка начала тренироваться практически сразу после рождения сына, прекрасно выглядит, снова набрала форму.

- Вы по-прежнему ставите им программы?

- Да. Когда совсем нет времени, бывает, прилетаю на день, на полдня. А обкатывать программу, тренировать ее ребятам приходится самостоятельно.

- Неужели при ежедневных выступлениях в «Туре» остается время на тренировки?

- По 20 минут в день. Леша Ягудин рассказывал, что Марина с Сергеем тренируются гораздо интенсивнее остальных. Собственно, это я и считаю настоящим профессионализмом: можно уйти из спорта просто чемпионом, а можно - легендой.

- Как получилось, что вы стали работать с Ягудиным?

- Он позвонил мне в Германию из «Тура». Я сначала даже слушать ничего не хотела. Подготовка к Олимпийским играм и сами Игры дались и мне, и Илюше настолько тяжело, что после всего этого хотелось элементарно привести в порядок голову и нервы. Чтобы вы поняли, в каком состоянии я была после Нагано, скажу, что даже в Ганновере, где живет и работает мой муж и где меня окружали родные люди, я неделями не могла разговаривать, «доброе утро» - и то не всегда произносила. Ягудину же тогда сказала: «Позвони мне еще раз, когда сможешь четко сформулировать, почему решил уйти от тренера». В отношениях бывает разное. И ни в коем случае нельзя решать такие вещи сгоряча.

- Судя по тому, что теперь вы работаете вместе, причина показалась вам достаточно весомой?

- Достаточной, чтобы понять и согласиться помочь.

- Не хочу лезть в душу ни вам, ни Алексею, но скажите, исходя из своего многолетнего опыта тренерской работы, почему вообще спортсмены уходят от тренеров? Особенно - спортсмены высочайшего уровня. Многие склонны считать, что в фигурном катании причина ухода в большинстве случаев имеет финансовую подоплеку.

- Не думаю. Самое страшное - когда пропадает взаимное доверие. Если спортсмен перестает верить тренеру, дальнейшая работа теряет всякий смысл. Можно быть жестким, жестоким в работе, но при этом твой ученик должен абсолютно точно знать, что ты всегда на его стороне. Что он не один против всех, а вы вдвоем.

- А если учеников двое или трое? Как тогда?

- Очень тяжело. Нельзя ни в коем случае даже нечаянно показать, что кто-то из них тебе ближе и роднее. Иначе возникает дикая ревность, которая разрушает все.

- Именно поэтому от вас с свое время ушли Ирина Моисеева и Андрей Миненков?

- Не они ушли. Я сама отдала их Людмиле Пахомовой.

- Потому что у меня тогда появились совсем молоденькие Наташа Бестемьянова и Андрей Букин, которыми я увлеклась до самозабвения. И прекрасно понимала, что не смогу разрываться между двумя парами, не ранив при этом Иру с Андреем.

- Как вы намерены продолжать работу? Вернетесь в Мальборо?

- Нет. Оседать еще на год в Америке не имеет смысла - в этом сезоне все основные соревнования будут проходить в Европе. Европейский чемпионат - в Праге, а мировой - в Хельсинки. В США нам придется съездить только на первый этап «Гран-при». Собственно, работа как таковая начнется лишь 5 июля. Леша сейчас будет отдыхать, а вернется из отпуска - мы сразу же поедем на сбор. Скорее всего в Италию. Потом ненадолго в США. До Skate America, который пройдет в Детройте, будем тренироваться под Нью-Йорком. Я уже попросила знакомых подыскать нам на этот период жилье.

- Неужели это в Америке проблема?

- Там принято сдавать квартиры сразу на год. Найти пристанище на месяц-другой значительно сложнее.

- Мысль остаться в России вас не посещала?

- Я бы с огромным удовольствием никуда не уезжала. Но тренироваться-то где? В Москве Ягудину, во-первых, надо где-то жить. Во-вторых, дорога, например, на «Кристалл», где я в свое время работала со своим театром, от моего дома занимает больше часа на машине. Ехать на каток в Сокольники ненамного ближе. За границей же, как правило, все близко, каток в двух шагах. К тому же почти всегда можно договориться насчет бесплатного льда. Хотя, например, в США нам всегда приходилось тренироваться в очень непривычное, с российской точки зрения, время.

- Вторая тренировка всегда заканчивалась не позже четырех часов дня. Потому что вечерние часы на всех без исключения катках в США отданы хоккеистам. Соответственно, начинать первую тренировку приходилось в 8 утра. Возможно, что после турнира в Детройте мы переберемся в Германию.

- Кто будет помогать вам в работе с Ягудиным?

- Те же, кто помогал мне с Куликом - хореограф Владимир Ульянов и тренер по функциональной подготовке Леонид Райцын.