Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Пять лет назад в свой 75-летний юбилей Виктор Николаевич Кудрявцев сказал: «Не понимаю тренеров, которые работают без коньков. Не можешь прыгнуть - не страшно, имитацию покажи. Но в коньках ты быть обязан. Это дисциплинирует! И тебя - и ученика». В день восьмидесятилетия выдающегося специалиста специальный корреспондент «Р-Спорт» Елена Вайцеховская вспоминает наиболее важные вехи его тренерской карьеры, рассуждает о превратностях спортивной судьбы и объясняет, почему считает Кудрявцева неотложной помощью мирового фигурного катания.

В естественных науках существует термин: «Эффект бабочки» - когда незначительное влияние на систему может получить отложенные и не всегда предсказуемые последствия совсем в другом месте и другое время. В судьбе Кудрявцева такой механизм был запущен в 1951-м, когда 14-летний Витя приехал в Москву из Тулы – поступать в хореографическое училище Большого театра. Он поступил. Но был вынужден отказаться от карьеры танцовщика по банальной бытовой причине: своего общежития в те времена у Большого не было, и для того, чтобы учиться в столице, нужно было где-то жить. Кто сейчас ответит, получило ли бы фигурное катание уникального тренера, если бы шестьдесят шесть лет назад московские родственники согласились приютить мальчишку?

На коньки он впервые встал два года спустя, и в этом сейчас тоже видится рука судьбы: когда спортивная карьера начинается в столь взрослом возрасте, к результату человек идет прежде всего через осмысление, а уже потом – через мышцы. Возможно, как раз поэтому совершенно блистательные тренерские карьеры сделали многие представители того поколения: Игорь и Тамара Москвины, Станислав Жук, Алексей Мишин. Парадокс лишь в том, что в институт физкультуры Кудрявцев поступил только со второй попытки. Но маховик был запущен в правильном направлении – в 22 он начал тренировать.

Сейчас даже не вспомню, когда именно мы познакомились. Но очень хорошо запомнила беседу с тренером за год до Олимпийских игр в Нагано, в которой Виктор Николаевич не просто предсказал победу Тары Липински в женском одиночном катании, но четко разложил по полочкам аргументацию.

- Во-первых, у Липински предельно сложная программа, - сказал он тогда. - Во-вторых, выдержать напряжение олимпийской борьбы всегда гораздо проще тем, кто в силу возраста не понимает важности происходящего. И кому, естественно, нечего терять. Самое же главное преимущество Липински, как ни странно, заключается в том, что у нее еще не начался переходный период. А все главные соперницы – Мишель Кван, Лю Чен, Ирина Слуцкая - как раз под него попали. Когда фигуристка начинает расти, у нее меняется фигура, как правило, прибавляется вес, и смещается центр тяжести. Ломается техника: все привычные ощущения теряются, и надо начинать учить элементы заново.

За многие последующие годы, что я наблюдала за работой Кудрявцева в фигурном катании, две мысли материализовались почти в аксиому: Кудрявцев - один из лучших в мире (если не самый лучший) знаток технических тонкостей своего вида спорта и... самый невезучий из всех своих коллег. Ученики уходили от него с такой же регулярностью, как выпускники - из институтов, едва достигнув основательного спортивного образования. Словно в какой-то момент взросления в связке спортсмен - тренер намертво выходил из строя какой-то очень важный механизм. Довести до чемпионских титулов ему по сути удалось лишь двух своих спортсменов: Сергей Волков стал в 1975-м первым советским чемпионом мира, а двадцать лет спустя Илья Кулик выиграл взрослое европейское первенство. Правда почти сразу после этого покинул наставника – ушел к Татьяне Тарасовой и уже у нее стал олимпийским чемпионом.

«Может быть, им не хватает человеческого внимания?» - осторожно поинтересовалась я тогда у Виктора Николаевича. «Я не собираюсь становиться им нянькой», - буркнул тренер. И перевел беседу в другое русло. Видимо, рана была чересчур свежа.

Прошло много лет, прежде чем Кудрявцев признался:

- Я постоянно анализировал, пытался понять причины каждого из уходов. Возможно все дело было в том, что у нас в группе всегда была очень высока внутренняя конкуренция. Плюс эгоистичные чувства каждого спортсмена. Возможно, они считали, что им уделяют недостаточно времени. Хотя я всегда находил возможность индивидуально заниматься с каждым в отдельности.

Если говорить о натуре Кудрявцева в целом, я бы сказала, что он всегда был предельно честен. Перед собой, перед своими спортсменами, перед своим видом спорта. Все это большая редкость в фигурном катании: в обстановке непрерывной, нечеловечески жесткой и далеко не всегда честной борьбы за результат и не всегда скрываемой зависти к чужому успеху мужчины ломаются ничуть не реже женщин. В свое время Кудрявцев сознательно ушел из парного катания, посчитав, что не сумеет полноценно совмещать эту работу с тренировками фигуристов-одиночников. А ведь его пара Людмила Смирнова и Андрей Сурайкин завоевала в 1972-м олимпийское серебро, выиграв у легендарных Ирины Родниной и Алексея Уланова короткую программу и одним судейским голосом проиграв произвольную. В этом тогда тоже чудилась ехидная усмешка судьбы: по мнению многих специалистов тех времен судьбу золота решил лишь тот факт, что более старший коллега Кудрявцева Станислав Жук «заслуживал» той победы гораздо в большей степени. И снова «эффект бабочки»: кто знает, занялся ли бы тренер одиночным катанием, доведись его спортивной паре победить на тех Играх?

- Я слишком люблю одиночное катание в целом, неважно, мужское оно или женское, и быстро понял, что одновременно работать с парами и одиночниками я просто не умею. Значит, надо было выбирать то, что больше нравится, - объяснил тренер свое тогдашнее решение сфокусироваться на одном виде катания.

Однажды я спросила Кудрявцева, как ему удается находить в себе душевные силы на то, чтобы прощать тех, кто уходит? Ведь в момент разрыва отношений уход всегда воспринимается, как предательство.

- Видите ли, причины уходов могут быть разными, - ответил он. - Спортсмен имеет право сделать выбор. Если он, например, заявляет, что устал от постоянной работы с тренером, с которым много лет находился в одной связке, я прекрасно понимаю желание сменить обстановку. В этом случае переход действительно бывает оправдан. И совершенно не означает, что прежний тренер должен немедленно порвать со своим воспитанником все отношения. Если, конечно, хочет, чтобы тот продолжал расти.
Другое дело, что переходы от одного тренера к другому должны, во-первых, не ущемлять материальной стороны, а во-вторых, быть как-то объяснены окружающим. Чтобы за этим не тянулся шлейф сплетен и домыслов. Есть к тому же некое понятие тренерской этики. В том числе в отношении спортсменов, которые попадают к одному тренеру от другого. Если тренер эту этику не соблюдает, его трудно уважать. Послушать, отдельных моих коллег, так все ученики к ним переходят лишь потому, что прежние тренеры - бездарны и по определению не способны добиться результата.

Естественно, мне было и неприятно и обидно, когда от меня ушел Илья Кулик. Но даже после этого он продолжал оставаться для меня «моим» спортсменом. В которого я вложил много сил. Почему же я не должен продолжать помогать, если ему нужна эта помощь? Точно так же я был готов помогать Татьяне Тарасовой. Прекрасно понимал, что, взяв Кулика, она взвалила на себя чудовищную ответственность. Наверняка были и неуверенность, и боязнь экспериментировать. Даже когда спортсмен неплохо научен прыгать, нередко бывает, что у него что-то не ладится. Помню, как в один из таких моментов Тарасова обратилась ко мне за помощью. Считаю это большим тренерским достоинством - не стесняться признать, что ты чего-то не умеешь, спросить совета. Главное-то в другом. Ведь Кулик не стал у Тарасовой прыгать хуже? И Ягудин, когда перешел к ней от Мишина, не стал…

На чемпионате России-2004 в Санкт-Петербурге Кудрявцев пережил настоящий тренерский триумф: его ученицы - Елена Соколова, Юлия Солдатова и Кристина Обласова заняли весь пьедестал. А ведь двое из этой тройки в разное время уходили от тренера, убежденные, что не вернутся к нему никогда. Тот результат как нельзя лучше подчеркнул кредо тренера, его программу-минимум или, выражаясь языком фигурного катания, обязательную программу: его спортсмены обязаны попадать в сборную команду. Всегда.
Приняв решение отойти от индивидуальной тренерской работы и больше не брать учеников, Кудрявцев не изменил в собственной тренерской судьбе ровным счетом ничего. Просто расширил границы, превратившись в спасателя-реаниматора мирового масштаба. К нему идут, когда все плохо. Именно так перед чемпионатом Европы-2013 в Загребе к Кудрявцеву пришли призеры двух предыдущих европейских первенств Вера Базарова и Юрий Ларионов.

- Произошло все неожиданно, - вспоминал тренер. - В тот день я приехал в федерацию фигурного катания, чтобы оформить десятидневный отпуск и уехать 5 февраля вместе с семьей в Майами. Но пришлось поменять планы: не бросать же было ребят в разгар сезона?

К юбилеям принято считать достижения, переводить успехи в некие цифры. У Кудрявцева эта цифра составляет трехзначное число. 108. Ровно столько медалей завоевали подопечные тренера на чемпионатах Европы, мира и Олимпийских играх. Только цифра эта весьма условна. Рассказывая о вкладе самых разных людей в свою олимпийскую победу на Играх-2010 в Ванкувере, американец Эван Лайсачек назвал мне имя Кудрявцева, работавшего с ним над техникой прыжков и шагов. Похожие слова благодарности я слышала и от двукратного чемпиона мира швейцарца Стефана Ламбьеля, регулярно приезжавшего в свое время в летний лагерь, который Виктор Николаевич регулярно проводил в Швейцарии. Когда-то этот лагерь затевался лишь для того, чтобы подпитывать финансовое положение семьи. Виктор Николаевич однажды так и сказал: мол, если понадобятся деньги, их можно очень быстро заработать их лекциями и семинарами. «В достаточно большом количестве стран я стою значительно дороже, чем в России», - добавил он тогда.

Если сейчас просто перечислить имена тех иностранных фигуристов, кто в разное время обращался к российскому специалисту за помощью, получим почти всю мировую элиту фигурного катания, причем не только спортивную, но и тренерскую: мало кто знает, например, что невероятной стабильностью прыжков фигуристки школы Тутберидзе, включая двукратную чемпионку мира Евгению Медведеву, обязаны прежде всего Сергею Дудакову. Ученику Кудрявцева.

Во время крупных соревнований 80-летний специалист как правило сидит на трибуне и, присев рядышком, всегда можно услышать множество тонкостей и секретов успеха. Например, о том, что шаги, которые составляют суть фигурного катания, нужно отрабатывать после тренировки, когда спортсмен уже сильно устал. В этом случае вырабатывается гораздо более прочный навык.

- Положа руку на сердце, на эту работу как правило никогда не хватает времени, - признался не так давно тренер. - А заниматься ей обязательно нужно. Потому что без высокой техники поворотов, переходов, скольжения, ты никогда не получишь высокие оценки за компоненты программы. Не говоря уже о том, что сейчас особенно высоко оценивается умение фигуриста исполнять прыжки и каскады с шагов, а не с длинного разбега. В этом плане я очень рад, что новые правила буквально вынудили фигуристов уделять катанию много внимания. В идеале нужно стремиться к тому, чтобы шаги человек выполнял не просто четко, но с некоторой пижонской расхлябанностью, с подчеркнутым удовольствием. Посмотрите на парное катание: почти у всех дуэтов в шагах – провал. Словно спортсмены их только что выучили. Как только закрепощенность исчезает, катание начинает восприниматься совершенно иначе…

Я же каждый раз ловлю себя на мысли, видя Кудрявцева на трибуне, что фигурное катание – при всем честолюбии и азарте молодости - держится именно на таких людях. Они - как стена, на которую всегда можно облокотиться если вдруг потеряно равновесие. И это, как говорится в известной рекламе, по-настоящему бесценно.