Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

С именем Сергея Тарасова два года назад был связан, пожалуй, самый большой скандал в биатлоне. Во время Олимпийских игр в Альбервилле, где Сергей должен был выступать в составе Объединенной команды, он так и не вышел на старт. А иностранные агентства передали сенсационную новость: из-за небрежно проведенных врачебных манипуляций накануне старта спортсмен оказался на грани жизни и смерти.

За этими сообщениями стояло плохо скрытое обвинение в применении гемотрансфузии - кровяного допинга, когда гонщику накануне ответственного выступления вливают свежую порцию его собственной обработанной специальным образом крови. И на пресс-конференцию по случаю своей победы в гонке на 20 километров Тарасов пришел настороженно глядя в зал, словно предчувствовал, что начнется она отнюдь не с поздравлений.

Действительно, в первом же вопросе иностранных журналистов прозвучали откровенные подозрения.

- Я знал, что меня будут спрашивать о той Олимпиаде. И хочу сказать сразу, что никогда не бежал, не бегаю и не буду бегать, используя запрещенные методы, - последовал ответ. - И хочу заранее предупредить: вспоминать то, что произошло в Альбервилле, мне крайне неприятно. И я не буду снова затрагивать эту тему.

- Тогда скажите, в какой степени вы рассчитывали на золотую медаль здесь, в Лиллехаммере?

- Накануне гонки мы, естественно, обсуждали варианты и мне сказали, что такие соревнования невозможно выиграть с двумя минутами штрафа. Поэтому, когда я заработал эти две минуты на первой же стрельбе, то первое, о чем подумал, что ни на что не могу рассчитывать. И мгновенно успокоился. А когда увидел, что все равно продолжаю неплохо идти по сравнению с другими, а болельщики непрерывно меня поддерживают, то подумал, что просто обязан сделать все, на что способен. Может, это прозвучит самоуверенно, но теперь я считаю, что гонку можно выиграть и с тремя минутами штрафа.

- Вы бежали третьим из четырех российских спортсменов. По мнению многих, это значит, что в команде России вас по-прежнему не считают лидером.

- Я сам предпочел выступать раньше остальных. Точнее, было так: меня как лидера команды - а по последним результатам Кубка мира из российских биатлонистов лидирую именно я, спросили, каким по счету я хочу бежать. И когда я сказал, что для меня этот вопрос не принципиален, об этом же спросили Валерия Кириенко, и он сказал, что предпочитает стартовать последним.

- Как вы оцениваете гонку?

- Из всех соревнований, в которых я участвовал, здесь, в Лиллехаммере, был самый тяжелый подход к стрельбищу. И на мой взгляд, это - единственная причина, по которой практически ни у кого из лидеров стрельба не получилась.

- Ваша победа удивительна еще и потому, что за восемь лет выступлений за сборную вы успели зарекомендовать себя, в первую очередь, как неплохой спринтер.

- Ну почему? В этом году я выиграл первый же этап Кубка мира на двадцатке. И не сказал бы, что в спринте чувствую себя более уверенно.

- А начинали карьеру, естественно, как лыжник?

- Как ни странно, нет - сразу встал на лыжи с ружьем. У нас в селе на Алтае (хотя я там давно уже бываю только наездами) до сих пор существует детская школа биатлона, заниматься в которой начинал и я. А потом у меня отец - охотник. И, как только я стал устойчиво стоять на лыжах, стал всегда брать меня с собой в лес.

- И какие же объекты вы предпочитаете для отстрела?

- Мелкие. Белка, заяц... Люблю утиную охоту. Но больше всего люблю посидеть с удочкой.

- Вы так мечтательно об этом говорите, словно и не уезжали никуда из вашего села.

- Так оно же недалеко - всего шестьсот километров от Новосибирска. У меня там живет мать, родные. Поэтому, как только выдается такая возможность, приезжаю их навещать. Всей семьей.

- Чем занимается ваша жена?

- Наташа сейчас не работает. Дочка маленькая. Я очень хотел позвонить им после финиша, но не хватило времени. Надо было выбирать: или бежать к телефону, или - в деревню, переодеваться.

- Ну думаю, вам простили бы, если бы вы пришли на пресс-конференцию прямо в спортивном костюме.

- Ну уж нет. Как же я могу появиться в затрапезном виде, когда столько людей здесь на меня смотрят? А позвонить еще успею. Наташа наверняка уже видела всю гонку, тем более что перед отъездом я просил ее обязательно записать трансляцию на видео.

- Вы не собираетесь по примеру многих биатлонистов уехать тренироваться за рубеж?

- Пока этот вопрос находится в стадии проработки. Я же не в футбол играю - это у футболистов нет проблем ни с предложениями, ни с оплатой.

- А у вас есть? Я имею в виду - с оплатой?

- Думаю, как у всех. Хотя я до сих пор не получил премию за прошлогодний чемпионат мира и, похоже, уже не получу. А что касается заграницы, то прежде, чем предлагать себя, надо выучить хоть какой-нибудь язык. Кому я сейчас, глухонемой, нужен?

- Как же вы не подумали об этом раньше? Столько лет выезжаете, контактируете с иностранцами?

- Думаю, если бы я посвятил учебе хотя бы вполовину меньше времени, чем тренируюсь, то сейчас не уступал бы Чепикову, который свободно говорит и по-английски, и по-немецки и даже вполне сносно объясняется с норвежцами на их языке. Но я сторонник узкой специализации. Уж если выбрал биатлон, то и работаю по максимуму только на лыжне.