Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Сегодня у нее юбилей, и информационный мир пестрит поздравлениями, пожеланиями, признаниями в любви. А я почему-то вспоминаю рассказ лучшего, пожалуй, комментатора фигурного катания Василия Соловьева о том, как он работал с Татьяной Анатольевной под Новый год на каких-то соревнованиях, и на замечание, что надо обязательно с кем-то до эфира поговорить, необдуманно ответил: «Видеть уже это фигурное катание не могу и не хочу». Тарасова тогда выслушала эту пламенную тираду и устало произнесла: «А кто хочет-то, Вась? Кто?» – и так же устало пошла в комментаторскую.

Мне кажется, что вся ее сегодняшняя жизнь подчинена всего одному слову: «Надо!» Надо вставать и ехать на каток. На телевидение. На соревнования. На деловую встречу. Надо жить. Надо оставаться в профессии. Неважно, что ежедневно появляться на льду, а значит, и иметь учеников не всегда позволяет самочувствие. Не позволяет – значит, не надо это показывать. А работать – надо, чего бы это ни стоило.

По-настоящему счастливой она была, пожалуй, лишь когда стояла у борта и истошно кричала своим спортсменам на приземлениях: «Стой!!!» А они стояли. И выигрывали. Ту жизнь, а точнее сказать, ту профессию, захватывающую без остатка всю жизнь, Тарасова знала досконально, упивалась ей ежесекундно даже в те дни, когда не очень получалось. Когда уходили ученики, она не слишком цеплялась за прошлое, знала, что будут новые.

Об этом великом прошлом, вобравшим в себя десятилетия успешной тренерской работы и победы учеников на шести Олимпиадах можно рассказывать бесконечно. Просто оно закончилось – в 2002-м. С победой на Играх в Солт-Лейке Алексея Ягудина. От возможности продлить золотую серию еще на четыре года – с Сидзукой Аракавой – Тарасова отказалась сама. Обрубила сотрудничество с японкой всего за два месяца до Игр в Турине и сказала по этому поводу: «Наверное, у меня просто закончилось терпение».

После этого еще были ученики, но в их жизнь Тарасова уже не погружалась столь же самозабвенно, как раньше. Потом начали болеть и уходить один за другим близкие, и жизнь, не то чтобы стала терять смысл, скорее в ней исчезла точка опоры – дом, где всегда любят, всегда помогут, посочувствуют, а если надо – то вытрут слезы.

Когда-то я сильно обидела ее, назвав театр, в который на том этапе была вложена жизнь, второсортным и малоинтересным – в сравнении с большим спортом – занятием. Не поняла тогда главного: чем бы тренер ни занималась, она всегда вкладывала в это всю свою душу, энергию и разум. Не терпела лишь одного – непрофессионализма и неуважения к собственному труду. Я же проявила и то и другое, поэтому совершенно по делу и нарвалась на словесную оплеуху: «Вы видели хоть один наш спектакль? Нет? Тогда закройте рот!»

Возможно, что и сейчас, наблюдая вот уже десять лет за тем, как Тарасова царствует в телевизионном ледовом проекте, можно скептически хмыкнуть: ну разве можно это сравнивать с тем, что было когда-то на олимпийских пьедесталах под государственным флагом и лучами софитов? Но ведь если оперировать не спортивными мерками, я, пожалуй, не возьмусь поставить на один уровень с Тарасовой никакого другого из отечественных шоуменов. Это ведь великое искусство – не поднимаясь с места на протяжении двух часов эфира, заставить всю страну отчаянно любить себя и столь же отчаянно ненавидеть, обсуждая отдельно взятые решения и сохраняя на память наиболее яркие фразы. И если кто скажет, что «Ледниковый период» на Первом – это Илья Авербух или Константин Эрнст, я не соглашусь: это прежде всего Татьяна Тарасова.

Не знаю, реализуется ли когда-либо ее мечта – о собственной школе. С ней слишком тяжело работать, тяжело соответствовать планке требований, к тому же всех тех, кто когда-либо работал под ее крылом, Тарасова давно уже отправила в самостоятельное плавание, и все они успели почувствовать ни с чем не сравнимое наслаждение самостоятельной тренерской работы. Это, к сожалению, крест любого великого тренера – оставаться под конец профессиональной жизни в одиночестве: ведь чем настырнее учишь спортсмена самостоятельно принимать решения, тем сильнее отталкиваешь его от себя – это тоже закон профессии. Очень неблагодарной, кстати – как раз потому, что рано или поздно эта профессия уходит, забрав с собой все то, что многие годы составляло понятие счастья.

Я желаю вам счастья, Татьяна Анатольевна. Неважно даже, с чем именно оно будет связано: со спортом, с людьми, которые рядом, с творческими идеями или возможностью делать исключительно то, что хочется. Будьте счастливы и любимы. Все остальное – это такая ерунда...